Трудно сказать, кого конкретно настолько озаботило
появление на палестинском театре военных действий английского принца Эдуарда с
его немногочисленным войском, что он прибег к услугам ассассинов. Возможно,
заказчиком преступления в данном случае (как и с убийством Филиппа де Монфора) являлся
решительный и неразборчивый в средствах султан Бейбарс, стремившийся с
неудержимостью яростного хищника покончить с христианским присутствием в
регионе. От его безудержности немало пострадали и латиняне, и армяне, но
добиться исполнения своей цели Бейбарс не успел; через несколько лет он умер,
причем по одной из версий – от последствий раны, нанесенной ему в
Сарвандикарской битве гундстаблем Смбатом, который, как известно, погиб в конце
этого кровопролитного сражения, преследуя разгромленного противника. Утверждать
наверняка ничего нельзя, но так или иначе некий "сарацин”, посланный или
завербованный теми, кто желал устранения Эдуарда (большинство летописцев
указывают на Бейбарса), втерся к нему в доверие (по одной из версий, чтобы
добиться этого, он даже притворно принял христианскую веру), доказал многими
услугами свою полезность и под предлогом сообщения принцу, вождю крестоносцев,
ценных шпионских сведений получил возможность посещать того в присутствии
одного только переводчика. В один из таких визитов в королевской спальне, когда
рядом не было свиты и охраны, человек этот нанес Эдуарду удар (или несколько
ударов) ножом, скорее всего отравленным. К счастью, принц был только ранен (и,
видимо, не очень тяжело), и к тому же он не растерялся, смог сбить убийцу с ног
и насмерть сразить его тем же, вероятно, ножом. Опасность для Эдуарда, однако,
таилась в том, что в рану мог попасть яд (как очень часто бывало в таких
случаях). Поэтому было крайне важно не дать ему всосаться и оказать общее
действие. Из-за того что нож убийцы, предположительно, был отравлен, многие
друзья принца не надеялись на его выздоровление. И все же экстренные меры были
приняты. Разбудили всю Акру, повелели привести во дворец всех лекарей, те
указали высосать из раны яд. Как это было сделано, не совсем ясно. По некоторым
источникам, это заставили сделать пленных сарацинов, одного за другим – причем
те от этого умирали, после чего погибшего сменял следующий невольник. Согласно
другому предположению, медики обошлись своими средствами, без посторонней
помощи. А по одной, почти фантастической, но чрезвычайно любопытной, версии, яд
из раны английского наследного принца высосала его супруга Элеонора,
сопровождавшая Эдуарда в походе и даже родившая в Святой Земле дочь Иоанну (как
отважная кастильянка при этом выжила, остается загадкой). Как бы то ни было, к
радости друзей и слепой злобе недругов раненый выздоровел и прожил еще 35 лет.
О покушении на сына английского короля Эдуарда пишут и армянские хронисты.
Интересно, что сообщение о ранении Эдуарда является тем самым историческим
эпизодом, на котором "внезапно” – посередине рассказа – обрывается рукопись
исторической хроники Смбатом Гундстабля.
В этом же году [1272] один из слуг Ерутуарта [Эдуарда], который пришел
с моря в Акку, однажды вошел к царю, который сидел в одиночестве, удалил всех
его слуг и, сделав вид, что хочет что-то сказать на ухо царю, наклонился и
воткнул ему в грудь нож. Царь вскочил и вытянул правую руку против ножа, но тот
вторично ударил... (ԻսոյնամիմիոմնիծառայիցնԸռէտուարտին, որեկեալէրյայսկոյսծովունեւէրիյԱէէա, յաւուրնիումմտեալառթագաւորնզինստեալէրառանձինբարակպատմուճանաւ, եւհանեալզամենեսեանարտաքսզսպասաւորսն, եւինքնմատուցեալառունինթագաւորինմորպէսթէծածուկբանինչունիասել, եւհանեալզդանակնեհարիվերայկրծիցարքային, եւթագաւորնընդոստեալեւզձեռնաջոյընդդէմսրոյնտարեալ, երնակրկնեալզսուրնեւեհար) –
[Смбат Спарапет, Летопись; ՍմբատՍպարապետՏարեգիրք].
Почему на этом месте повествование автора неожиданно прерывается?
Весьма вероятно, что заключительные строки "Летописи” писались в те грозные дни
и часы 1276 г., когда пришло сообщение об очередном походе к армянским границам
армии султана Бейбарса. Смбат, как известно, выступил во главе армянских
рыцарей навстречу мамелюкам. Его войску удалось одержать блестящую победу, но,
увы, ценой гибели многих, в том числе и предводителя – многолетнего гундстабля
королевства Смбата, которому было уже не суждено закончить свою бессмертную
хронику. На то обстоятельство, что "Летопись” Гундстабля, скорее всего,
писалась в середине, а не начале 70-х годов XIII столетия косвенно указывает и
тот факт, что в вышепроцитированном завершающем её фрагменте принц Эдуард
назван Смбатом королём: Ae?iao?ni означает "король Эдуард” (приставка Ae?,
слившаяся в данном случае с именем означает "король” – re, rey, rex, roi). О
кончине английского короля Генриха III на Латинском Востоке и в Киликийской
Армении стало известно только в 1273 г.; сын Генриха Эдуард вернулся в Англию и
был провозглашён королём в конце 1274 г. Строгий законник Смбат Гундстабль,
включивший в свою хронику сообщение о попытке убийства в Акре, видимо, уже
знает обо всём этом и поэтому величает Эдуарда королём. Данное обстоятельство
наводит на мысль о том, что заключительная часть "Летописи” могла создаваться в
самые последние дни жизни великого деятеля Киликийской Армении, непосредственно
перед его кончиной в 1276 г. Отсюда и внезапный обрыв текста рукописи и
незаконченность рассказа о покушении - автор просто не успел его завершить, пав
смертью храбрых в кровавом бою.
В году 721 (1272) хашишины [ассассины] нанесли сэру Эдварду пять
ножевых ударов, но этих людей поймали и заточили в темницу Акки, в том же году
он уехал в свою страну (հաշիշիքնզարկինսիրՕտուարտինԵ [5] դանակարքնիյԱքարյբերթն. եւիսոյնամիանցեալգնացյաշխարհնիւր) –
[Гетум II, Летопись; ՀեթումԲՏարեգրութիւն].
Первый из восемнадцати гербовников эпохи Эдуарда I (1272-1307) –
описательный Walford’s Roll – как раз и появился почти сразу по возвращении в
Англию в 1274 г., то есть в самом начале его долгого царствования. Начальную
часть этого реестра (содержащего всего 185 "позиций”) составляют около двух
десятков королевских и императорских блазонов; среди них – описания щитов
королей связанных общей судьбой христианских государств Восточного
Средиземноморья – Армении, Кипра, Иерусалима. Эдуард, долго находившийся в
регионе во время своего крестового похода, должен был хорошо знать эти гербы,
особенно два последних. Ведь Акра – столица Иерусалимского королевства в XIII
в. – стала ему на многие месяцы домом, а штандарт короля Кипра Эдуард мог
видеть не только на самом этом острове, но и в палестинских землях (так как
тогдашний кипрский правитель Гуго III носил также титул короля Иерусалима).
Скорее всего, в период пребывания в Святой Земле английский наследный принц
видел своими глазами или слышал описания и армянского королевского герба. Во
всяком случае, не исключено, что составитель Walford’s Roll мог сам быть из
тех, кто сопровождал Эдуарда в крестовом походе, или, на "худой конец”, он
использовал описания тех, кто вернулся вместе с принцем со Святой Земли. По
крайней мере, в отношении армянского блазона этого сборника – а это формула
щита Левона III (около 1275 г. именно он являлся королем Армении) – можно
сказать, что он в целом соответствует общему представлению о символике
тагаворов, которое складывается по результатам просмотра множества ранних
европейских гербовников.
Во-первых, читая блазон, мы замечаем уже знакомое нам цветовое
оформление – красный/золотой. Во-вторых, как и во французских гербовниках
L’Armorial Wijnbergen и Armorial du herault Vermandois, мы встречаем здесь того
же в золотом поле красного льва (d’or a un lion rampant de goules).
Единственная особенность армянского герба каталога Walford’s Roll состоит, пожалуй,
в наличии красной (под цвет фигуры геральдического хищника) каймы по краям
щита. Но присутствие этой детали в данном случае, скорее всего, носит случайный
характер – во всяком случае, ни в одном другом реестре на армянских гербах она
не появляется. Блазон, по которому сделан приведенный рисунок, формулируется
следующим образом: d’or a un lion rampant de goules a un bordure de goules
endente (or a lion rampant a bordure indented gules). (см. рис. 5) По предлагаемой версии цветового оформления среди всех интересующих нас
львиных гербов особняком стоит щит короля Армении английского рисованного
каталога Segar’s Roll. Ни "фон” его поля, ни "окрас” львиной фигуры не
совпадают с теми красками, которые использованы на рисунках и в блазонах
армянских щитов других гербовников. Segar’s Roll датируют первой половиной 80-х
гг. XIII в. (скорее всего, 1282 г. или 1285 г.); однако его оригинал не
сохранился, а дошедшие до нас копии сделаны в первой половине XVII в. На одной
из них имеется упоминание о том, что документ является копией старого реестра,
составленного во времена короля Эдуарда I ("The copy of an ould roule made
about the time of K: E I [King Edward I]…)
Этот каталог, так же как и Walford’s Roll, начинается приблизительно
двумя десятками королевских щитов. Девятнадцатый из них, рисунок герба короля
Армении (Rey de Ermenye), на котором изображен хорошо знакомый нам восстающий
(вздыбленный) лев, удивляет необычным для нашего (постепенно уже
складывающегося) представления о символике тагаворов цветовым сочетанием
серебра с лазурью – azure, a lion rampant argent (в поле лазури серебряный
лев). Подобное необычное оформление традиционного королевского щита в данном
каталоге может быть следствием как погрешности в работе компилятора либо
копииста сборника (напомним еще раз, что Segar’s Roll сохранился только в
поздних, сделанных "аж” в XVII в., копиях; отметим также, что, по мнению
ученых, они содержат целый ряд общих ошибок), так и отражением неизвестного или
малоизвестного нам вектора эволюции гербовой символики армянских королей.
Представление символики тагаворов в европейских гербовниках
продолжилось и позже – в XIV и последующих веках. В частности, щит короля
Армении можно встретить в знаменитом L'Armorial universel du heraut Claes
Heinen dit «Gelre», или, как его часто называют, гелдернском гербовнике. Этот
собранный приблизительно в 1370– 1395 гг. огромный каталог считается одним из
самых важных и крупных геральдических реестров Средневековья. В нем на 121
листе собрано 1 755 гербов со всей Европы; значительную часть из них составляют
рисунки щитов нидерландской знати, так как герцогство Гелдерн (Gelre, Geldern)
было расположено на нижнерейнских землях. Среди всего этого парада символов
750-м по порядку следует блазон короля Армении (на фламандском наречии того
времени – die Coninc van Aarmenyen). Передадим по рисунку его формулу – d’or au
lion passant (или leoparde) de gueules, arme, lampasse et couronne d’azur,
tenant un baton d’argent, somme d’une croix nillee de gueules, то есть, в
золотом поле красный коронованный (лазурной короной) идущий лев (леопардовый
лев) с лазурными когтями и языком, держащий серебряный жезл (посох), увенчанный
(сочлененный с) красным крестом. (см. рис. 6)
(Arme - так при блазонировании принято определять геральдическое животное,
чьи когти имеют отличный от тела животного цвет (эмаль); lampasse - так говорят
о геральдическом животном с высунутым языком; при этом язык имеет отличный от
тела животного цвет).
При воспроизведении этого герба у нас в очередной раз может возникнуть
ощущение "deja vu”. Действительно, коронованный геральдический хищник, держащий
передней лапой длинный жезл-посох, заканчивающийся крестообразным знаком,
хорошо нам известен по монетам первых тагаворов Сисвана, а также по золотой
булле Левона Великого.
